Эпоха стиль: Стиль и эпоха: переиздание

Костюм: эпоха, стиль, мода

Историческое развитие одежды человека неразрывно связано с модой. В течение столетий многие города и страны претендовали на руководящую роль в вопросах вкуса. Лишь окольными путями моду занесло на берега Сены. Италия, Испания и позднее Англия были этапами её пути распространения по Европе.

История моды. Поиски стиля и направлений

Доля Италии приходится на эпоху Ренессанса и бурного расцвета городов-государств, во главе которых стояли Венеция и Флоренция. Затем на место Италии пришла Испания и стала диктовать моду в эпоху контрреформации. Господствующим стал черный цвет, так понравившийся повелителям империи. После 1600 года политическая гегемония Испании была сломлена, центр тяжести перемещается во Францию, и в моде стал господствовать жизнерадостный Париж. Французская мода стала доминантной в Европе с середины семнадцатого столетия. Французские властелины, начиная от Людовика XIV и кончая Наполеоном III, не исключая самого Наполеона Великого, постоянно уделяли моде благосклонное внимание. Благоприятными были также географическое положение столицы могущественного государства, давняя традиция высокоразвитого текстильного производства и умелая работа парижских портных и швей. Так Париж, город фривольной жизнерадостности, стал господствующим центром мировой моды. Его эксцентричные идеи подхватывались по всему миру. Начиная с XVIII столетия, с метрополией на Сене успешно конкурировал Лондон. Несмотря на частые войны и революции XVIII и XIX веков, конкуренцию других стран, Франции все же удалось сохранить репутацию законодательницы мод, а Парижу остаться центром мировой моды.

История одежды с древнейших времен и до конца ХХ столетия представлена в книге «Иллюстрированная энциклопедия моды». Книга разделена на части: первая охватывает период развития костюма от 4 тысячелетия до новой эры до восьмидесятых годов XX века, вторая часть составляет подробный перечень отдельных частей одежды, модных дополнений к ней, причёсок и т. д. Текст дополнен репродукциями с произведений известных мастеров живописи и скульптуры, по которым мы можем проследить изменения моды.

Перенестись из одной эпохи в другую и проследить весь процесс развития одежды, головных уборов, обуви в период с III тыс. до н. э. по 20-е годы XX в. предлагает автор иллюстрированной энциклопедии «Костюм, мода, стиль» И. Блохина. А иллюстрации и указатель терминов помогут лучше разобраться в фотпредставленном материале.

Монография Сьюзан Дж. Винсент «Анатомия моды: манера одеваться от эпохи Возрождения до наших дней» представляет собой захватывающее исследование того, как в разные эпохи костюм помогал моделировать и акцентировать или, напротив, игнорировать те или иные части человеческого тела. На страницах книги вы найдете великое множество увлекательных рассказов про модные тенденции в одежде.  «От десятилетия к десятилетию линия талии с легкостью дрейфовала то вверх, то вниз. Как только изменялась мода, она снималась с якоря и отправлялась на поиски нового временного пристанища <…> Внезапным перемещениям больше была подвержена женская талия. Около 1794 года она достигла максимальной отметки, остановившись непосредственно под грудью <…> Эта мода продержалась более двадцати лет. В 1818 году ситуация начала меняться, и журнал The Lady’s Magazine уже именовал высокую талию «узаконенным безобразием». Спустя еще век мода ударилась в другую крайность: в 1920-е годы талия спустилась до уровня бедер».

На протяжении длительного периода фасоны одежды постоянно менялись, становясь то более сложными и вычурными, то упрощаясь. Элементы мужского костюма начали проникать в женский гардероб.

Одной из крупнейших в мире коллекцией одежды располагает Институт костюма Киото, основанный в 1978 году. Уделяя наибольшее внимание женской одежде западного стиля, Институт может похвастаться широчайшей подборкой исторических костюмов, нижнего белья, обуви и модных аксессуаров, датируемых с XVIII столетия по настоящее время. Предлагаемое вашему вниманию 2-х томное издание «История моды с XVIII по XX век: коллекция Института костюма Киото» уведет вас на увлекательную экскурсию по трем последним столетиям и расскажет о тенденциях в развитии моды при помощи подборки фотографий из архивов Института.

 

«Творцы» моды

«Мода существует не для того, чтобы удивлять публику на показах. Она для того, чтобы одевать эту публику».

Коко Шанель

Является ли мода искусством – на этот вопрос существует множество ответов. Но бесспорно одно: мода является разновидностью художественного творчества, и без нее мы не можем представить нашей жизни. На протяжении многих веков портные создавали прекрасные костюмы. Прошли столетия, и сегодня на слуху десятки выдающихся имен создателей одежды, изменивших наши представления о моде: Коко Шанель, Кристиан Диор, Жан-Поль Готье, Джанни Версаче, Вячеслав Зайцев, Валентин Юдашкин… Но есть немало имен, которые ничего не говорят большинству из нас. Например, Роза Бертэн, Жанна Ланвен, Огюста Бернар, Магги Руфф, или имя первого русского модельера Надежды Ламановой. Восполнить этот пробел поможет книга М. В. Скуратовской «Сто великих творцов моды». Книга рассказывает о ста самых выдающихся именах в истории моды.

Узнаваемый почерк прославленных парижских кутюрье выработался под действием колдовского очарования Парижа, благодаря наследию великих художественных и технических традиций Франции. Книга французской журналистки А. Латур «Волшебники парижской моды»  — это не только увлекательный рассказ по истории моды, но и история самой Франции. Латур начинает историю с XVII столетия, когда при правлении Людовика XIV появился портной Лангле, одевавший фаворитку короля мадам де Монтеспан. Далее автор повествует о галантном XVIII столетии и изысканной эпохе Людовика XVI, когда модисткой элегантной королевы Марии Антуанетты стала прославленная Роза Бертэн, дает подробную биографию Луи Ипполита Леруа – создателя гардероба императрицы Жозефины, одного из авторов стиля ампир в костюме. На страницах этой книги читатель откроет для себя мир Поля Пуаре, Мадлен Вионне, Магги Руфф, Шанель и ее соперницы Эльзы Скиапарелли и многих других. В книге прекрасно представлена каждая эпоха и ее эстетика сквозь призму клиентов кутюрье. Автор рассказывает о вкусах великих французских актрис, главных покупательниц модного рынка на рубеже веков – Сары Бернар, Элеоноры Дузе, Габриэль Режан. Анни Латур дает ценнейшую информацию по истории модных журналов Франции, приводит не только их названия, даты возникновения, но и дает им меткую и точную характеристику. Издание проиллюстрировано уникальными архивными гравюрами и фотографиями, впервые публикуемыми в России. «Волшебники парижской моды» — это своеобразный учебник по истории моды с прекрасным информативным материалом, помогающим заглянуть в волшебный мир парижских кутюрье, узнать секреты их успеха или поражения.

Основателем «Haute couture» («Высокая мода») считается французский модельер английского происхождения, который двадцати лет от роду, не зная французского языка и имея 117 франков в кармане, приехал в Париж. Его звали Чарльз Фредерик Ворт.

Имя Чарльза Фредерика Ворта (1825-1895) всегда будет ассоциироваться с царственными модами Викторианской эпохи. Основатель французской Высокой моды родился в местечке Боурн, в Англии, 13 октября 1825 года. Сын скромного сборщика налогов, он познал все ужасы бедности в семье без отца. В 1846 году Чарльз Фредерик Ворт оставил родную страну и отправился искать модное счастье в Париж. Трудно предположить, через какие невзгоды и лишения прошел этот молодой англичанин в столице Франции. В 1847 году он наконец-то нашел себе место продавца со знанием английского языка в престижном парижском магазине Gagelin-Opigez & Cie на улице Ришелье. Этот магазин считался одним из самых знаменитых в Париже в те годы. Парижский шик с его изысканными выдумками, характерными для моды 1840 – 1850-х годов, были прекрасной почвой, на которой молодой Ворт сформировал и развил свой талант.

В 1875 году в Доме отца начал работать его девятнадцатилетний сын – Жан Филипп Ворт (1856–1926). Он проявил себя очень способным юношей и стал продолжателем семейного дела. Книгу «Век моды» Жан Филипп Ворт посвятил своему отцу – Чарльзу Фредерику Ворту, сумевшему не только проникнуть в закрытый мир парижской моды в Викторианскую эпоху, но и сразить своими творениями самую влиятельную даму Франции середины XIX века – императрицу Евгению, которая стала горячей поклонницей мэтра мировой моды.

Авторами книг были и сами модельеры, создатели известных домов моды, великих брендов и авторских стилей. Например, мемуары француженки Магги Руфф «Философия элегантности».

Особый интерес представляет автобиография «Моя шокирующая жизнь» итальянки Эльзы Скиапарелли. Именно она ввела в моду цвет яркой фуксии, или «шокирующий розовый»; первой придумала газетные принты, трикотажные свитера, а позднее и ткани с использованием эффекта оптической иллюзии; сделала по эскизам Сальвадора Дали шляпку в виде женской черной туфли, дамскую сумочку в форме телефона и много чего еще, что до сих пор из года в год всплывает в коллекциях других дизайнеров.

«Никому не известный 12 февраля 1947 года, Кристиан Диор стал знаменитостью 13 февраля» написала журналистка, редактор журнала Elle Франсуаза Жиру об успехе начинающего кутюрье. Кристиан Диор, самый удачливый творец моды после второй мировой войны, откровенно рассказывает о своем детстве, юности, о поисках своего места в мире моды в автобиографии «Диор о Dior». Значительное место Диор отводит истории создания собственного Дома моды и своему первому успеху как кутюрье – коллекции 1947 года, стиль которой журналисты назвали «нью-лук».

 

Биография одного из классиков кутюрье Ив Сен-Лорана представлена книгой Л. Бенаима «Ив Сен-Лоран». Смокинг, кожаные пиджаки, сапоги от бедер, прозрачные блузки – все это придумал он, французский кутюрье Ив Сен-Лоран. В семнадцать лет он отправился покорять Париж, а в 21 год возглавил модный дом Dior, ставший символом французской моды. В 1976 году увидела свет знаменитая коллекция модельера, посвященная России. Лоран не раз подчеркивает, что все русское для него дорого: искусство, музыка, природа. «Русские балеты» называют «революционной коллекцией, меняющей направление моды во всем мире». Сам дизайнер считал ее если не самой удачной, то, безусловно, самой красивой.

Он прожил яркую и непростую жизнь. Взлеты и падения, триумфальные успехи и шокирующие провалы, безумная страсть и всепоглощающая депрессия…О пятидесяти годах творчества расскажет документальный фильм Пьера Торретона «Ив Сен-Лоран. Сумасшедшая любовь».

Среди известных законодателей моды особенно выделяется имя Коко Шанель. Сегодня – это уже легендарная личность парижского «от кутюр», которая создала одежду, гармонично сочетающую в себе удобство, минимализм и элегантность.

Автобиография, откровенная исповедь величайшей женщины XX века, на страницах книги «Коко Шанель. Жизнь, рассказанная ею самой». А также в книге друга и многолетнего «летописца» жизни Коко Шанель, писателя Марселя Эдриха «Загадочная Коко Шанель».

Русская мода и наиболее яркие отечественные художники-модельеры, дизайнеры нового поколения России представлены в книге Г. В. Мищевской «Страсти по красоте. Модельеры России». В трудных условиях жизни нашей страны конца XX века они сумели организовать собственные предприятия по производству одежды, способной достойно конкурировать с модной зарубежной продукцией.

Каждый дизайнер уникален по-своему и самостоятельно преломляет эстетические запросы и требования эпохи.

Материал подготовлен отделом литературы по искусству

Викторина по модным направлениям в одежде XVIII-XIX веков «Оделся по моде, как требует век».

«Стиль и эпоха» архитектора Моисея Гинзбурга • Arzamas

У вас отключено выполнение сценариев Javascript. Измените, пожалуйста, настройки браузера.

• История
• Искусство
• Литература
• Антропология

Мне повезёт!

13 августа 2021История, Искусство

Как связаны машины и творческий процесс? А конструктор и художник? Издательство Strelka Press и Музей современного искусства «Гараж» выпустили книгу-манифест 1924 года «Стиль и эпоха: проблемы современной архитектуры» Моисея Гинзбурга, известного архитектора-конструктивиста, автора знаменитого дома Наркомфина и других зданий. Arzamas публикует отрывок

Одной из основных особенностей машины как самостоятельного организма является ее до чрезвычайности четкая и точная организованность. Действи­тельно, вряд ли мы можем встретить в природе или в произведениях челове­ческой деятельности явление, столь определенно организованное. Нет такой части или элемента машины, который бы не занимал совершенно определен­ного места, положения и роли в общей схеме и который бы не явился резуль­татом безусловной необходимости.

В машине нет и не может быть ничего лишнего, ничего случайного, ничего «декоративного» с той точки зрения, как это понимается в общежитии. Ничего не может быть в машине ни прибавлено, ни убавлено без того, чтобы не нарушить целого. В сущности, мы сталкиваемся в машине прежде всего с наиболее четко выраженным идеалом гармонического творчества, который еще так давно формулировал первый итальянский теоре­тик Альберти  Постройка должна быть исполнена так, чтобы в ней нельзя было «сделать ни допол­нений, ни изменений без вреда для целого». (Leon Battista Alberti. «De re aedificatoria».).

Машина требует от конструктора необычайно четко выраженной мысли, ясно осознанной цели, умения расчленить свою схему на отдельные элементы, связанные между собой нерушимой цепью зависимости, каждый из которых представляет собой самостоятельный организм с определенно выявленной функцией, для которой он и создан и которой подчинены все его особенности.

Новая котельная Электропередачи под Москвой. Офорт Эдгара-Александра Норверта. 1924 год © Издательство Strelka Press

Таким образом, машина прежде всего наталкивает нас и в других родах человеческой деятельности на крайнюю организованность творчества, на четкость и точность в оформлении творческой идеи.

Но в силу того, что каждый элемент машины имеет свой смысл как функция частичной и общей необходимости, и ввиду того, что необходимости эти меняются вместе с переменой характера машины и что количество этих характеров бесконечно, конструктор должен быть творцом от начала до конца, изобретая для каждой машины свои элементы, свою схему, их объединяю­щую, — словом, свой своеобразный гармонический принцип. Таким образом, машина, создавая в нас импульс к чисто гармонической деятельности, не дает возмож­ности превратиться ей в канон, делая эту деятельность полной разно­образия и изобретательности. Это тот вид гармонического творчества, в кото­ром законы его, четкие и неумолимые для каждого отдельного организма, теряют свою силу при переходе к другому организму, который требует активного построения своей новой гармонической схемы.

В том, что этот переход от творческого импрессионизма к четкому и ясному конструированию, представляющему собой точный ответ на определенно поставленную задачу, становится явлением общим для всех видов челове­ческой деятельности, нетрудно убедиться.

Завоевательный путь науки с каждым днем приносит все новые плоды этой ясной и сознательной деятельности, пришедшей на смену всевозможных идеалистических туманностей.

Точно так же и «таинственная» до сих пор миссия художника, двигателем которой было не менее «загадочное» вдохновение, должна стать на более твердую и сознательную почву. С заоблачных высот Олимпа художник переселится в грубый и реальный мир, приблизится к ремесленнику, перед которым всегда стоят определенные и четкие задачи. Подлинный художник от машины вновь научится искусству расчленять свою мысль на отдельные элементы, связывать их между собой законами нерушимых необходимостей и находить для них точно отвечающую форму. Вместо случайных импрессио­нистических порывов должно выработаться умение справиться со своими устремлениями, осилить их пределами возможного для каждого искусства, для каждого материала, умение найти точные границы своей мысли.

Во всем этом низведении творчества с неверных и выспренних высот к трезвым законам организации — залог бодрой и живительной силы. В его слиянии с повседнев­ными, будничными проявлениями жизни, в его прозаичности есть та подлин­ная реальность искусства, конкретность его формального языка, которая сможет его спасти и от большой опасности, грозящей современному искусству, — его отвлеченности.

Конкурсный проект Дворца труда в Москве. Архитекторы Моисей Гинзбург и Александр Гринберг. 1923 год © Издательство Strelka Press

Из организованности машины следуют и другие ее качества. Действительно, раз цели конструктора организованы с такой отчетливостью, то естественно, что его изобретательность не будет остановлена до тех пор, пока не будет отыскан материал, соответствующий нужному элементу, пока этот последний не получит наиболее сжатое выражение, пока форма его не примет силуэта, который обеспечивает наиболее экономное его движение в общей связанной системе.

Отсюда — поиски именно того материала, который лучше выпол­нил бы назначенную функцию, бесконечные поиски формы каждого шарнира, золотника или поршня до тех пор, пока не будет найдено наиболее простое и совершенное решение. Таким образом, под влиянием машины выковывается в нашем представлении понятие о прекрасном и совершенном как о наилучше отвечающем особенностям организуемого материала, наиболее экономном его употреблении для достижения определенной цели, наиболее сжатом по форме и наиболее точном в движении.

А это уже целая философская система творчества, в результате которой уже невозможно равнодушие к материалу, которым располагает архитектор, невозможно развитие «штукатурных» стилей XIX столетия, где гибким слоем поверхностной штукатурки имитировали какой угодно материал. Пред зодчим, умудренным машиной, стоит теперь сложная задача выбора материалов, а если этого выбора нет, еще более трудная проблема приспособления к существую­щим. Рациональная организация этих последних — важнейшее дело зодчего.

Не скрывать материал штукатурным слоем станет современный архитектор, а по возможности четко и откровенно его выделит, используя и подчеркивая его свойства. При всей общности языка современного стиля появятся самые разнообразные модификации его, как то: стиль дерева, бетона, стиль железа и стекла или железобетона, — ибо задачи зодчего, как и конструктора машины, заключаются не в произвольной импровизации, а в разумной организации материала, которым он располагает. А в этой работе тщательная экономия энергии материала станет вполне естественным явлением. Ведь весь смысл организующей силы зодчего и заключается в разумном использовании «работы» материала. Следовательно, материал «не работающий», в том или ином смысле не выполняющий той или иной функции, будет ненужным, лишним и, следовательно, должен быть изгнан из композиции. Таким образом определяются соотношения всех частей, опор, несущих и несомых элементов как функции соответствующих материалов, возложенной на них работы и их действительных сил. Гармония должна стать не мертвой схемой, выполняемой из любого материала, а созвучным сочетанием частей данного материала. Совершенно естественно, что железо продиктует одну гармонию, камень — другую и железобетон — нечто совершенно иное. Формы получат, взамен лживой и театральной монументальности инертных стен, украшенных колоннами, как это любил XIX век, гибкое и чуткое отображение внутренней органической жизни материала.

Проект дома акционерного общества «Аркос» архитекторов братьев Весниных. 1924 год

© Издательство Strelka Press

И наконец, уже это последнее свойство вызовет и энергично сжатую форму, лишенную всякой расплывчатости. Действительно, экономное употребление материала не дает возможности скрыть его активных способностей. Внутрен­ние силы архитектурного организма как бы всплывут на поверхность его. Игра статических и динамических сил памятника станет до крайности очевидной.

То, что некогда было признаком художественного вкуса: незаконченность, недовершенность, некоторая нарочитая туманность формы, — ныне, конечно, имеет другую цену. Нам нужна форма вполне законченная, четкая и энергично сжатая. Для прошедшей культуры характерна любовь к прорисованному от руки (дело заходило иногда так далеко, что, строя новые сооружения в русском стиле, отдельным частям давали нарочитую кривизну и непра­вильность). Это объясняется именно боязнью отчетливого, сделанного по точному шаблону.

Зато теперь современный архитектор, конечно, не будет возражать против того, чтобы нужные ему опоры были все отлиты или изготовлены машинным способом. Стандартизация производственного процесса нисколько нас не тя­готит. Все то, что может принести техника, должно быть принято и организо­вано зодчим, ибо его цели не в свободном отыскании самодовлеющей формы, не в неясностях вдохновенной руки, а в ясном сознании своих задач, средств и способов их осуществления. Машина может научить и дальнейшему.

Раз все в ней организовано до мельчайшего миллиметра ее существа, следо­вательно, вопросы качества материала, его обработки, свойств его поверхности, шероховатой или скользящей, окрашенной или неокрашенной, — все это вопросы почти столь же важные в системе творчества, как и самые основные; таким образом, естественно, вызывается повышенный интерес к этим до сих пор сравнительно мало занимающим нас вопросам. Вопросы фактуры, обра­ботки материала, обостренные таким образом, становятся чрезвычайно важ­ным, нередко первостепенным оружием художника. Недаром так характерна была некоторое время даже в живописи наклонность к беспредметным натюрмортам, единственным содержанием которых было чувственное восприятие различных поверхностей дерева, стали, чугуна, бумаги и пр.

Павильон «Махорка» архитектора Константина Мельникова. 1923 год © Архив дома-музея К. С. Мельникова

Несомненно, что вопросы фактурной обработки элементов формы должны сыграть чрезвычайно важную роль в развитии архитектуры, так как они обусловливают мастерство искусства; заставляют зодчего выйти из своей рабочей студии к непосредственному и более близкому участию в созидании архитектурного памятника, в котором самый выбор материала, характер обработки поверхности стены или ее элементов явятся естественным завершением в общей организованности творчества.

Теги

Чтение на 15 минут
XX век
Архитектура

микрорубрики

Ежедневные короткие материалы, которые мы выпускали последние три года

Карта дня

Первый сохранившийся русский атлас

Этикет дня

Приятного!

Реклама дня

В ГУМе найдешь всё!

Архив

Литература

Как добивались успеха Чичиков, Вера Павловна, Левин и другие персонажи

О проектеЛицензияПолитика конфиденциальностиОбратная связь

Радио ArzamasГусьгусьСтикеры Arzamas

ОдноклассникиVKYouTubeПодкастыTwitterTelegramRSS

История, литература, искусство в лекциях, шпаргалках, играх и ответах экспертов: новые знания каждый день

© Arzamas 2023.