Современные лекарства
Современные лекарстваСпецпроекты
Спецпроект о современных лекарствах, истории их создания, методах разработки и тенденциях развития.
Партнер спецпроекта — компания Cytiva — образовалась в результате продажи подразделения GE Healthcare Biopharma корпорации Danaher Corporation. Cytiva — глобальный поставщик технологий и услуг, которые продвигают и ускоряют разработку и производство терапевтических средств. У компании богатое наследие, насчитывающее сотни лет. Клиенты Cytiva проводят мероприятия по спасению жизни, начиная от фундаментальных биологических исследований и заканчивая разработкой инновационных вакцин, биологических препаратов и новейших клеточных и генных терапий. Задача компании — предоставить инструменты и услуги, которые им необходимы, чтобы они работали лучше, быстрее и безопаснее, что приведет к лучшим результатам для пациентов.
Партнёр:
CAR-T Биомолекулы Биотехнологии Медицина Фармакология
Три поколения лекарств18822 3,1
Этой статьей мы открываем спецпроект, который расскажет о состоянии сегодняшней фармацевтической индустрии, о том, как она складывалась исторически и о наиболее замечательных лекарствах прошлого, настоящего и будущего.
Прогресс в естественных науках увлек за собой и фармацевтику, создав базу для рационального «конструирования» лекарств, в том числе на основе биологических молекул. Многие знают про случайное открытие и последующее выделение из плесневого гриба пеницилла первого антибиотика, революционизировавшего лечение инфекционных болезней и способствовавшего спасению миллионов человеческих жизней во всем мире.
Однако далеко не всем известно о достижениях, позволивших синтезировать малые лекарственные молекулы, в промышленных масштабах получать продуцируемые живыми клетками биопрепараты, а также создавать лекарства самой прогрессивной на сегодняшний день передовой (advanced) терапии. Обо всем этом, а также об истории развития фарминдустрии, ее современном состоянии и будущих перспективах, и расскажет наша статья.8 Юрий Тарасов 07 октября 2019
«Сухая» биология Биомолекулы Драг-дизайн Здравоохранение Медицина Рецепторы Фармакология
Поиск лекарственных мишеней12071 2,0
Вводная статья нашего спецпроекта рассказала, что многие лекарства были открыты случайно, и механизм их действия поначалу был неизвестен.
Настоящая рациональная (научная) разработка лекарств стала возможна только после того, как ученые осознали, что у каждого лекарства в организме есть одна или несколько мишеней. Что такое лекарственная мишень, как, зная ее, найти или изобрести лекарство, и как найти саму мишень — расскажет эта статья.6 Пётр Власов 06 декабря 2019
Медицина Нейробиология Рецепторы Фармакология
«Аймовиг» — спасение от мигрени?9375 1,8
В мае 2018 года Управление по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов США (FDA) одобрило к применению «Аймовиг» (Aimovig, международное непатентованное наименование — эренумаб) — первое полностью человеческое антитело для лечения мигрени.
0 Юрий Тарасов 11 декабря 2019
Биотехнологии Вирусология Генная инженерия Медицина Фармакология
2249 0,7
В 2018 году голландская компания uniQure запустила клинические испытания этранакогена дезапарвовека (АМТ-061) — препарата для генной терапии гемофилии B.
Это лекарство может стать первой на рынке генной терапией гемофилии и привести к настоящему прорыву. Именно поэтому препарат получил от Управления по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов США (FDA) специальный статус breakthrough therapy designation, обеспечивающий ускоренное рассмотрение препарата ведомством.0 Юрий Тарасов 19 декабря 2019
Биотехнологии Медицина РНК-интерференция Фармакология
1498 0,7
В ноябре 2019 года Управление по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов США (FDA) одобрило к применению «Гивлаари» (Givlaari, МНН — givosiran) для лечения взрослых пациентов с острой печеночной порфирией.
Этот препарат стал вторым лекарством в мире, использующим механизм РНК-интерференции, и первым средством лечения этой болезни. Наша статья расскажет о механизме действия препарата, истории его создания и других разработках в этой области.1 Илья Ясный 25 декабря 2019
Биотехнологии Генная инженерия Генная терапия Здравоохранение Иммунология Медицина Нейробиология Нейродегенерация Стволовые клетки Фармакология
1295 0,6
В последней статье спецпроекта о современных лекарствах речь пойдет об очень редком заболевании — метахроматической лейкодистрофии.
Однако революционный подход, который уже показал эффективность в ее лечении, может быть распространен и на более частые болезни. Теперь важно, чтобы последующие клинические данные не обманули ожиданий.0 Илья Ясный 30 декабря 2019
Медицина Фармакология
Фармакоэкономика: лечить или экономить?2594 0,0
«Сколько фармакоэкономистов нужно, чтобы поменять лампочку? Правильный ответ — четыре! Один оценит стоимость замены лампочки, второй — рассчитает срок службы новой лампочки, третий выяснит, как изменится качество жизни благодаря свету от новой лампочки, и, наконец, последний предоставит всю информацию лицу, принимающему решение, таким образом, чтобы убедить его выкрутить старую лампочку и поставить новую».
0 Юрий Тарасов 19 марта 2021
Медицина Фармакология
Голодные химеры: направленный протеолиз в качестве лекарства1363 0,0
Большинство таргетных препаратов направлено на предотвращение работы белка-мишени путем ингибирования. Новый класс препаратов работает совершенно по другому принципу: он использует клеточную систему деградации белка для того, чтобы уничтожить мишень.
PROTAC — протеолиз-таргетированная химера — как мостик связывает белок-мишень с убиквитинлигазой, которая метит его для деградации. Этот класс препаратов открывает новые принципы работы лекарств и мишени, доселе неизвестные. В этой статье спецпроекта о современных лекарствах рассказывается история создания PROTAC’ов и их современное состояние.0 Виктор Татарский 23 июля 2021
Биомолекулы Биотехнологии Медицина Фармакология
Ингибиторы Ras: в поисках Грааля таргетной терапии1537 0,0
K-Ras, один из первых найденных онкогенов, десятилетиями оставался недостижимым для лекарств.
Неприступная мишень таргетной терапии была покорена благодаря новым подходам к скринингу, тщательной работе медицинских химиков и структурных биологов. Развитие этого направления может открыть дорогу к лечению одной из самых смертельных опухолей — рака поджелудочной железы.0 Виктор Татарский 08 октября 2021
Биомолекулы Биотехнологии Иммунология Медицина Онкология Фармакология
Что общего у боеголовок и антител? ADCs881 0,0
Несколько загадочный заголовок отсылает к термину warhead (англ.
«наконечник стрелы, боеголовка»), которым в фармакологии образно называют токсин, связанный с антителом. Антитело играет роль системы наведения этой «ракеты» под названием ADC — antibody-drug conjugate, или «конъюгат антитела с лекарством». В продолжение спецпроекта о современных лекарствах рассмотрим этот класс лекарств, его тернистую историю и последние успехи.0 Илья Ясный 17 декабря 2021
Прогресс в естественных науках увлек за собой и фармацевтику, создав базу для рационального «конструирования» лекарств, в том числе на основе биологических молекул. Многие знают про случайное открытие и последующее выделение из плесневого гриба пеницилла первого антибиотика, революционизировавшего лечение инфекционных болезней и способствовавшего спасению миллионов человеческих жизней во всем мире.
Однако далеко не всем известно о достижениях, позволивших синтезировать малые лекарственные молекулы, в промышленных масштабах получать продуцируемые живыми клетками биопрепараты, а также создавать лекарства самой прогрессивной на сегодняшний день передовой (advanced) терапии. Обо всем этом, а также об истории развития фарминдустрии, ее современном состоянии и будущих перспективах, и расскажет наша статья.
Настоящая рациональная (научная) разработка лекарств стала возможна только после того, как ученые осознали, что у каждого лекарства в организме есть одна или несколько мишеней. Что такое лекарственная мишень, как, зная ее, найти или изобрести лекарство, и как найти саму мишень — расскажет эта статья.
Это лекарство может стать первой на рынке генной терапией гемофилии и привести к настоящему прорыву. Именно поэтому препарат получил от Управления по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов США (FDA) специальный статус breakthrough therapy designation, обеспечивающий ускоренное рассмотрение препарата ведомством.
Этот препарат стал вторым лекарством в мире, использующим механизм РНК-интерференции, и первым средством лечения этой болезни. Наша статья расскажет о механизме действия препарата, истории его создания и других разработках в этой области.
Однако революционный подход, который уже показал эффективность в ее лечении, может быть распространен и на более частые болезни. Теперь важно, чтобы последующие клинические данные не обманули ожиданий.
PROTAC — протеолиз-таргетированная химера — как мостик связывает белок-мишень с убиквитинлигазой, которая метит его для деградации. Этот класс препаратов открывает новые принципы работы лекарств и мишени, доселе неизвестные. В этой статье спецпроекта о современных лекарствах рассказывается история создания PROTAC’ов и их современное состояние.
Неприступная мишень таргетной терапии была покорена благодаря новым подходам к скринингу, тщательной работе медицинских химиков и структурных биологов. Развитие этого направления может открыть дорогу к лечению одной из самых смертельных опухолей — рака поджелудочной железы.
«наконечник стрелы, боеголовка»), которым в фармакологии образно называют токсин, связанный с антителом. Антитело играет роль системы наведения этой «ракеты» под названием ADC — antibody-drug conjugate, или «конъюгат антитела с лекарством». В продолжение спецпроекта о современных лекарствах рассмотрим этот класс лекарств, его тернистую историю и последние успехи.Другие спецпроекты
Современные препараты дают эффективный бой онкогематологии
Свежий номер
РГ-Неделя
Родина
Тематические приложения
Союз
Свежий номер
Экономика
14.10.2019 18:20
Поделиться
Современные препараты позволяют эффективно бороться с онкогематологическими заболеваниями
Ольга Неверова
В рамках нацпроекта «Здравоохранение» реализуется программа «Борьба с онкологическими заболеваниями».
В общей структуре онкологической заболеваемости раком особое место занимают онкогематологические болезни, то есть опухоли кроветворных и лимфатических органов.
Александр Корольков
О том, чем отличается их диагностика и лечение, «РГ» рассказала проректор по лечебной работе и международному сотрудничеству Российской медицинской академии непрерывного профессионального образования (РМАНПО), академик РАН Ирина Поддубная.
Ирина Владимировна, какова доля онкогематологических заболеваний в общей структуре заболеваемости и смертности от злокачественных новообразований?
Ирина Поддубная: Среди общего количества злокачественных новообразований их доля на первый взгляд невелика — опухоли кроветворной и лимфатической ткани составляют менее 3 процентов. Но их отличие в том, что возможности помочь этим больным с использованием эффективных современных лекарственных средств гораздо больше, чем в лечении других видов рака.
А среди этих больных велика доля молодых трудоспособных людей, которых можно вернуть к здоровой полноценной жизни.
Поэтому мы, онкогематологи, так остро восприняли тот факт, что эти заболевания не были включены в федеральный проект «Борьба с онкологическими заболеваниями». И нас очень радует, что сейчас эта проблема решается. В клинические рекомендации по лечению злокачественных опухолей онкогематологические заболевания также включены.
Эффективна ли существующая система диагностики? Успешно ли врачи первичного звена выявляют эти заболевания?
Ирина Поддубная: Причины развития онкогематологических заболеваний, как и большинства других видов рака, изучены недостаточно, и поэтому определить для врача первичного звена группы риска трудно. Вторая сложность состоит в том, что эти заболевания не имеют никакого фона, то есть тех хронических недугов, которые позволяли бы включить пациента в группу риска, как при некоторых видах рака. Скрининговых исследований для этих заболеваний нет. Только увеличение лимфатических узлов дает основание заподозрить онкогематологическое заболевание и требует серьезного обследования.
Клинической особенностью лимфом (опухоли лимфатической системы) является возможность возникновения в любом из органов и систем организма: желудочно-кишечный тракт, легкие, почки, печень, кожа, центральная нервная система и т.д. Это обусловливает появление клинических симптомов, схожих с другими патологическими процессами определенной локализации, и требует проведения тщательной дифференциальной диагностики.
Благодаря существующему сегодня инновационному лечению выделять дополнительные средства на онкогематологию оправдано со всех точек зрения
А врачи первичного звена насторожены в отношении этих заболеваний?
Ирина Поддубная: Понятие онкологической настороженности очень значимо. Поэтому сейчас врачей первичного звена, врачей общей практики учат с особым акцентом на нее. В нашей академии есть кафедра общей врачебной практики и поликлинической терапии. Проводятся специальные циклы по онконастороженности, в том числе выездные циклы в регионы.
И это очень эффективно, потому что привносит единое понимание проблемы у врачей одного региона или большого города.
Как развиваются методы лечения онкогематологических больных?
Ирина Поддубная: Возможности применения хирургического метода в лечении этих заболеваний ограничены; для лучевой терапии есть особые показания — в частности, к ним чувствительны лимфомы. Сейчас лучевые методики очень усовершенствовались, можно, например, облучать лимфому глаза без потери зрения. Но основной метод в лечении этих заболеваний — лекарственный. В этой области прогресс огромный. Благодаря успехам фундаментальной медицины мы стали больше понимать механизмы развития опухолей. И, как следствие, появилась возможность создания множества новых препаратов: например, за последние пять лет только для лечения множественной миеломы мы получили 7-8 новых препаратов. Кроме того, их стали гораздо быстрее регистрировать в нашей стране. Это разные классы препаратов — и те, что действуют непосредственно на опухолевые клетки, и те, что «включают» собственную иммунную систему пациента — последние используются при многих видах опухолей.
Они эффективны, новы по переносимости, у них другая палитра токсических реакций. И практикующие врачи о них хорошо информированы.
Как вы оцениваете доступность инновационных препаратов для российских пациентов?
Ирина Поддубная: Наше государство сделало очень много для повышения доступности лекарств для онкобольных. Примером этого является создание программы «7 высокозатратных нозологий». Теперь их в программе уже 12, и по ней определенные группы больных полностью обеспечиваются основным препаратом бесплатно. Для лимфом это было сделано очень своевременно, наши врачи начали применять первый инновационный препарат на основе моноклональных антител (МАБ). Этот препарат используется очень широко практически при всех лимфомах, и это значительно улучшило результаты лечения большой группы пациентов. Но на создание и выпуск каждого нового препарата уходят огромные деньги, поэтому они очень дорогие, и я считаю, что дешевле новые инновационные препараты не будут.
А воспроизводить оригинальные биопрепараты, к которым относятся и моноклональные антитела, очень непросто в силу сложности технологии. И мы еще долго будем использовать оригинальные препараты. Конечно, мы возлагаем большие надежды на нашу фарминдустрию. У нас появились современные фармконцерны, которые располагают прекрасными научными лабораториями, где могут разрабатывать собственные новые препараты. То, что можно воспроизвести, они тоже должны производить.
А доступны ли эффективные инновационные препараты в регионах?
Ирина Поддубная: Доступность в регионах разная, но могу сказать, что в целом денег на них выделяют недостаточно. Конечно, ни одно государство в мире не может обеспечить полностью бесплатную помощь онкобольным. Но выделять дополнительные средства на онкогематологию оправданно со всех точек зрения. Во-первых, есть возможность полностью излечить таких больных молодого возраста. В результате мы не только сохраняем их жизнь — они рожают детей, работают, то есть полностью адаптированы к нормальной жизни — при других опухолях таких больных гораздо меньше.
Значительной части больных мы увеличиваем время до рецидива болезни. И если получаем на первой линии препаратов хороший ответ, то он длится дольше, и в последующем такой человек не требует дополнительных расходов на лечение. Можно точно подсчитать фармакоэкономический эффект — получается, что вылечить человека дорогими лекарствами выгоднее для государства, чем потом тратить значительно большие средства на длительное лечение, реабилитацию, пенсию по инвалидности и т.д.
Какие изменения нужно внести в медицинскую помощь онкогематологическим больным, чтобы и дальше улучшать результаты?
Ирина Поддубная: Во-первых, необходимо совершенствовать диагностику. Она сложна, потому что часто необходимы дополнительные дорогостоящие исследования. Но они выполняются в ограниченном количестве лабораторий по стране и не входят в программу госгарантий по ОМС, и больным приходится за них платить. Это не так дорого, но все же не всем доступно. Во-вторых, врачи должны быть готовы к проведению этой новой терапии.
И здесь очень важно обучение — доктор должен понимать, что с новыми препаратами нужно учиться работать, что тут возможны новые побочные явления и т.д. Но не все врачи открыты к новому, многим проще использовать привычные схемы. Стереотипов меньше у молодых врачей, у них больше энтузиазма, мотивированности. И очень хорошо, что расширяется участие наших лечебных учреждений в международных клинических исследованиях.
Российская газета — Спецвыпуск: Фармацевтика №231(7989)
Поделиться
ФарминдустрияЗдоровье
Дружба, семья и сообщество бьются в самом сердце Modern Drugs
В разгар глобальной пандемии группа друзей из Шампейна, штат Иллинойс, неожиданно нашла серебряную подкладку. Их сблизила любовь к музыке, и они сформировали группу Modern Drugs. У меня была возможность пообщаться с участниками группы в виртуальной беседе и узнать об истоках их группы и их уникальном подходе к созданию музыки.
«Август 2020 года был особенным временем для всех, но особенно для музыкантов», — сказал солист и гитарист Райан Грофф.
«Я все время занимался музыкой с другими людьми, в основном с другой моей группой Elsinore с 2004 года, но потом случилась пандемия, и я вдруг обнаружил, что не занимаюсь музыкой. Это действительно меня задело».
Именно тогда Грофф решил обратиться к своим друзьям-музыкантам, с некоторыми из которых он работал раньше или был знаком в кругах общения. «Я чувствовал, что прямо передо мной была группа, и я просто подумал, что попрошу их всех стать группой. У нас может быть группа COVID, группа друзей и попытка создать группу. И, к счастью, все были не только увлечены этим, но мы все склеили и поняли это, и просто закрутили колесо», — делится Грофф.
Когда участников спросили о конкретном происхождении названия группы, они ответили несколько загадочно, предпочитая сохранять атмосферу тайны в отношении точного момента, когда это прозвище было выбрано. Однако барабанщик Джим Стандерфер объяснил: «Современные наркотики могут означать что угодно. Наркотики — это вещи, которые заставляют нас чувствовать себя лучше, делают нас здоровыми, от которых мы зависим, которые заставляют нас чувствовать себя хорошо, отвлекают нас от боли и приносят нам удовольствие.
Так что это маленькая поэма о телефонах, Интернете, настоящих наркотиках, кофеине, музыке, видеоиграх — обо всем, что делает эти вещи».
Их процесс создания музыки очень совместный. «Я думаю, что мы очень справедливы и демократичны», — сказал басист Алан Ханикатт. «Мы, как правило, приходим с самородком, с идеей для песни, как с семенем, и мы представляем ее группе. Обычно мы сначала пишем мелодию, затем во время этого процесса мы слушаем аранжировки, и обычно мы итеративно разбираемся в ней в течение нескольких разных сессий».
Modern Drugs на FacebookСотрудничество на этом не заканчивается. «Кара [Маурици] просто напишет для вас все ваши тексты, но она также очень любезна и позволяет всем нам прийти и изменить ее тексты», — продолжает Ханикатт. «Джим [Штандерфер] играет роль нашего контроля качества. В конце дня, когда у вас есть идея, если она нравится Джиму, вы чувствуете, что действительно добились успеха!»
Впервые записывающаяся группа, гитаристка Мэллори Саймондс, описывает свой первый опыт как ужасающий и волшебный.
При поддержке группы любящих людей, которые поощряли ее не торопиться и попасть в зону, она смогла преодолеть свои страхи и внести свой вклад в создание их уникального звучания.
На Modern Drugs сильно повлияли синти-поп группы 80-х, такие как Depeche Mode и Erasure, однако бывает сложно определить, на их звучание повлиял какой-то один жанр или музыкальный период. Они часто начинают с центральной точки отсчета той эпохи, стремясь не воссоздать или имитировать ее, а создать что-то совершенно новое. «Когда мы начинаем стрелять по чему-то, мы знаем, что не попадем. Но когда мы приземляемся, это оказывается чем-то совершенно новым», — сказал Стандерфер.
Modern Drugs на FacebookModern Drugs глубоко укоренились в музыкальной сцене Шампейн-Урбана, которая активно возвращается после серии закрытий площадок, даже до пандемии. Грофф хвалит сообщество за их стойкость, особенно команду таверны Rose Bowl, которую он описывает как «бьющееся сердце нашей музыкальной сцены».
Они также рады открытию нового заведения The Space, которое не только предлагает вкусную еду и хорошее настроение, но и служит местом для всех возрастов благодаря своей кухне.
Группа с нетерпением ждет выступления там в эту субботу, 20 мая, и Грофф выражает свое восхищение Дугом Ходжем, владельцем, которого он описывает как подходящего человека, чтобы выступить в качестве промоутера концертного зала живой музыки в центре Шампейна.
Хорошо это или плохо, но социальные сети стали неотъемлемой частью продвижения музыки и общения с фанатами в сегодняшнюю цифровую эпоху. Я спросил группу об их взглядах на социальные сети и о том, как они к этому подходят.
Клавишник Маурици признает, что это отношения любви и ненависти к социальным сетям. Несмотря на признание негативных аспектов, она понимает их важность в распространении их музыки и продвижении шоу. Все участники группы отмечают, что Грофф взял на себя роль управления их присутствием в социальных сетях, хотя вся группа часто сотрудничает, чтобы обсудить идеи и создать контент для своих онлайн-платформ.
Поскольку разговор переходит на новую музыку, группа рада объявить о своем новом сингле «Headlights».
Они описывают это как гору рок-песни, которая какое-то время была их самой близкой песней. Записанный в Earth Analog, студии Мэтта Тэлботта, они решили снять живое студийное видео, чтобы дать поклонникам интимный, крупный план процесса записи песни.
Другим важным сотрудником группы является Джеймс Трейхлер из Wave Upon Wave, где группа занимается микшированием и мастерингом своих песен. Джеймс также снял клип на их песню и в настоящее время является важной частью команды Modern Drugs.
В соответствии с темой музыкальной «семьи» группа также упомянула ценный вклад Джонаса, сына Джима, который принимал активное участие в их продюсировании и творческом процессе. От соавторства и продюсирования до проектирования и даже участия в первых живых выступлениях группы — Джонас сыграл значительную роль в путешествии группы, даже когда он переехал в Чикаго.
Modern Drugs на Facebook Modern Drugs Приверженность своим ценностям была очевидна, когда в прошлом месяце они разыграли бенефис для Urbana Champaign Reproductive Justice в таверне Rose Bowl.
«Кэрри из Rose Bowl подошла к нам и сказала: «Сейчас так много всего происходит вокруг репродуктивных прав. И я знаю, что вы, ребята, настроены политически и морально как музыканты, поэтому мы подумали, что вы захотите сыграть», — объяснил Грофф, рассказывая о том, как их пригласили. Ночь имела огромный успех, собрав значительные деньги на дело.
Когда наша беседа подошла к концу, стало ясно, что путь группы был связан не только с музыкой, но и с сообществом, сотрудничеством и отстаиванием интересов, в которые они верили. Их глубокие связи не только внутри группы, но и со своим местным сообществом, являются неотъемлемой частью их повествования, что делает их не просто группой, а частью яркой ткани, из которой состоит Шампейн-Урбана и музыкальная сцена в нем.
Современные лекарства с беличьим движением
The Space
1 E Main St, Suite 107
Champaign
Сб, 20 мая, 20:00.
Билеты $10
10 самых важных лекарств
Эти передовые лекарства сделали медицину современной.
Автор Daniel J. DeNoon
- 1) Пенициллин: первый во всех списках
- 2) Инсулин: первая гормональная терапия
- 3) Вакцина против оспы, вакцина против полиомиелита
- 4) Эфир: Создание современной хирургии
- 5) Морфин: избавление от боли
- 6) Аспирин: больше, чем таблетка от головной боли
- 7) Сальварсан – лекарство от похоти
- 8) Психиатрические препараты – успокоение беспокойного разума
- 9) Рождение Контроль Таблетки
- 10) Помощь сердцу
- Еще отличные лекарства
- Еще
Какие самые важные лекарства когда-либо производились?
WebMD попросил экспертов выдвинуть лекарства для членства в этом эксклюзивном клубе. Некоторые прошли единогласно. Другие были одобрены одними, но зачеркнуты другими.
Что делает наркотик «наиболее важным»? Разные вещи, говорит Джон Суонн, доктор философии, историк из FDA.
«Вы должны смотреть на эту проблему не просто как на одно лекарство, которое лечит один тип пациентов, но как на то, как лекарство изменило всю инфраструктуру фармацевтической промышленности и медицинскую практику», — говорит Суонн WebMD.
Это правда, соглашается Тревор Стоун, доктор наук, заведующий кафедрой фармакологии Университета Глазго. Стоун является автором недавно вышедшей книги « Таблетки, зелья и яды: как действуют наркотики 9».0087 .
«Две вещи делают лекарство важным: во-первых, это лекарство используется или использовалось для лечения большого числа людей с целым рядом проблем», — говорит Стоун WebMD. «И во-вторых, потому что лекарство проложило путь, показав, что можно лечить болезнь. Эти лекарства подтолкнули фармацевтическую промышленность к дальнейшим исследованиям и инновациям. Если у вас нет исходного лекарства, вы не знаете, что возможно — и вы не можете взять его оттуда «.
Итак, какие 10 самых важных лекарств? Прежде чем читать дальше, подумайте, какие препараты вы бы выбрали.
Помимо Стоуна и Суонна, WebMD также поговорил с двумя другими экспертами:
- Лесли З. Бенет, доктор философии, был первым президентом Американской ассоциации ученых-фармацевтов (AAPS). Он профессор и бывший председатель кафедры биофармацевтики и фармацевтической химии Калифорнийского университета в Сан-Франциско.
- Историк медицины Стивен Гринберг, доктор медицинских наук, координатор общественных служб отдела истории медицины Национальной медицинской библиотеки Национального института здравоохранения в Бетесде, штат Мэриленд,
Он профессор и бывший председатель кафедры биофармацевтики и фармацевтической химии Калифорнийского университета в Сан-Франциско.«Первым в моем списке стоит пенициллин, — говорит Стоун. «Как первый антибиотик, он указал путь к лечению микробных заболеваний. Без пенициллина 75% ныне живущих людей не были бы живы, потому что их родители, бабушки и дедушки умерли бы от инфекций. совершенно сногсшибательно».
Никакой другой наркотик не изменил мир так, как этот.
«Если бы вы спросили, какое лекарство самое важное — всего одно, — я бы назвал пенициллин», — говорит Гринберг.
Бенет говорит, что препарат имел огромное значение: «До введения пенициллина, если у вас была серьезная инфекция, вы умирали».
По иронии судьбы, небрежное использование пенициллина и многих других лекарств, появившихся после него, позволяет микробам вырабатывать устойчивость.
Это гонка, и жуки догоняют.
«Мы на распутье», — предупреждает Гринберг. «Мы продолжаем изобретать все новые и более эффективные антибиотики, и все же мы уже исчерпали основные из них. Таким образом, вы получаете вопрос о том, смогут ли фармакологи идти в ногу с изменениями в микробах, с которыми они борются. Это будет действительно передним краем будущего».
Пациенты с запущенным диабетом не могут использовать энергию, запасенную в их организме. Сколько бы они ни ели, они голодают. Почему? Их тела перестают вырабатывать гормон, известный как инсулин, необходимый для преобразования сахара в энергию.
Раньше диабет называли «сахарной болезнью». Единственным лечением было назначение пациентам почти голодной диеты. Они получали ровно столько еды, сколько могли усвоить. Вскоре они зачахли и умерли.
Канадские исследователи Фредерик Грант Бантинг, доктор медицины, и Чарльз Бест, в то время аспирант, впервые идентифицировали инсулин в 1921. В 1922 году канадский пациент получил первое успешное лечение инсулином, извлеченным из животного.
Спрос на новое чудодейственное средство быстро превысил предложение, но фармацевтические компании вскоре нарастили производство.
«Инсулин может полностью изменить жизнь больных диабетом», — говорит Суонн. «Если вы посмотрите на то, что было доступно людям, которые страдали диабетом до инсулина, эти диеты были просто ужасны. Людям с диабетом оставалось недолго жить. и академические исследователи».
Инсулин оказался гормоном. Таким образом, это дедушка всех других гормонозаместительных терапий.
Итак, вакцины на самом деле не лекарства. Но эксперты утверждают, что профилактическая медицина должна быть принята во внимание. И лишь немногие профилактические лекарства имели такое же влияние, как вакцины против оспы и полиомиелита.
Оспа, по общему признанию, является самым страшным бедствием человечества. Благодаря вакцинации, получившей свое название от вакцины Vaccinia 9Вирус коровьей оспы 0087, используемый в вакцине, оспа является первой болезнью, стертой с лица земли.
(То, что культуры все еще существуют в лабораториях, — это отдельная история).
И полиомиелит вот-вот станет вторым бедствием, которое предстоит ликвидировать. Благодаря вакцине сейчас трудно вспомнить, каким страшным когда-то был полиомиелит.
«Полиомиелит действительно оказал сильное влияние», — говорит Бенет. «В 1940-х и 1950-х годах нельзя было плавать, потому что родители беспокоились о полиомиелите. Заболело огромное количество людей».
Благодаря успеху этих вакцин, современная вакцинация позволяет отпугивать многих других неприятных насекомых.
Эфир уступил место более современным наркотикам. Но его важность невозможно переоценить, говорят эксперты WebMD.
«Причина этого в том, что это первое лекарство, используемое в качестве анестетика», — говорит Стоун. «Раньше людям буквально отпиливали конечности, пока их удерживали. Эфир дал понять, что возможно иметь агент, который может угнетать работу мозга человека, чтобы можно было проводить серьезные операции.
С тех пор были улучшенные версии анестетики».
Это укрепляет место эфира среди самых важных наркотиков.
Несмотря на ужасную проблему наркомании, в мире без морфия страданий было бы больше, а не меньше.
Морфин — активный ингредиент опиума, используемый с незапамятных времен для снятия боли. Выделенный в начале 1800-х годов морфин был назван в честь Морфея, греческого бога сновидений.
«Без морфина огромное количество людей прожили бы свою жизнь в мучениях, — говорит Стоун. «И его используют после операции, облегчая многие страдания. Это предшественник нескольких поколений болеутоляющих препаратов. Это одно из величайших лекарств всех времен».
По иронии судьбы усилия по созданию не вызывающей привыкания формы морфина привели к созданию и маркетингу диацетилморфина компанией Bayer. Его торговая марка 1898 года: Героин.
Несмотря на эту и другие ошибки, морфин и его производные составляют основу современного обезболивания. Современные врачи больше не рассматривают боль как побочный эффект болезни.
Они считают это вредным само по себе. И они считают это излечимым.
«Аспирин был первым лекарством, которое показало, что можно лечить простую боль, — говорит Стоун. «С точки зрения количества людей, которые его используют, это более или менее важно для качества жизни. У большинства людей в мире есть какая-то периферическая боль, мышечная боль, головная боль или артрит, и это лишь несколько примеров. Для таких людей морфин был бы неуместен. Как анальгетик аспирин очень важен».
Конечно, сейчас есть анальгетики с аналогичным механизмом действия. Некоторые из них работают лучше для некоторых людей, а некоторые избегают некоторых побочных эффектов аспирина. Но спустя более 100 лет после его изобретения он по-прежнему широко рекомендуется и широко используется.
«Я бы выделил аспирин из всех других [препаратов этого класса]», — говорит Бенет.
Стоун и Гринберг отмечают возрождение аспирина. Он борется с воспалением — процессом, лежащим в основе сердечных заболеваний и, возможно, некоторых видов рака.
«Забавно, что теперь каждый мужчина старше 40 лет и каждая женщина старше 50 лет должны принимать этот препарат столетней давности, — говорит Гринберг.
Скорее всего, Сальварсан не попал в ваш список самых важных лекарств. Но историки Суонн и Гринберг говорят, что ему место в клубе.
Сальварсан — это торговое название арсфенамина, изобретенного в 1909 году. Он также известен как Эрлих 606, потому что это было 606-е соединение, испытанное легендарным немецким ученым Паулем Эрлихом и его коллегой Сахачиро Хата для лечения сифилиса. Это сработало, потому что соединение на основе мышьяка немного более ядовито для бактерий сифилиса, чем для человека.
От лечения люди ужасно заболевали. Но это не убило их, что в конечном итоге сделал бы сифилис. Для излечения болезни требовалось от 20 до 40 процедур в течение года.
«Сальварсан был специфическим средством для лечения специфического заболевания. Это было обещание, которое было обещано до конца века», — говорит Гринберг.
«Вам было бы трудно исключить его из списка».
Что еще более важно, сальварсан был первой химиотерапией. Большинство современных лекарств от рака действуют примерно так же. Это ядовитые, трудно принимаемые лекарства, дозировка которых направлена на то, чтобы убить болезнь до того, как они убьют пациента.
С Salvarsan Эрлих положил начало другой современной традиции: идея о том, что производители лекарств несут моральную ответственность.
«Люди бросали камни в его окно», — говорит Гринберг. «Говорили, что сифилис — божья кара блудникам и что Эрлих вмешивается».
Приюты для душевнобольных прошлых лет были построены для содержания людей, страдающих тяжелыми психическими заболеваниями, известными как психозы. Эти тяжелые болезни навлекли на больных столь же сильные «лечения».
Появление современных психиатрических препаратов в 1950-х изменило все. Бенет номинирует слабодействующий антипсихотический препарат Торазин в список 10 лучших. Стоун предпочитает Халдол, первый сильнодействующий антипсихотик.
«[Торазин] позволил нам не иметь сумасшедших», — говорит Бенет. «Это был первый препарат для современной психофармакологии. Единственным эффективным до этого был литий, но [Торазин] позволял лечить людей так, чтобы они были амбулаторными, а не помещались в психиатрические больницы».
«[Галдол] был одним из первых препаратов, которые взяли под контроль шизофрению, — говорит Стоун. «Он действует конкретно на части мозга, пораженные шизофренией, не только угнетая пациента, но и оказывая успокаивающее действие».
Гринберг согласен с тем, что психиатрические препараты входят в первую десятку.
«Социальные вещи, связанные с психиатрическими препаратами, имеют все виды современного резонанса», — отмечает он. «Эти препараты привели непосредственно к сегодняшней деинституционализации шизофреников и людей с расстройствами настроения».
Современные внуки торазина и халдола — современные «атипичные» нейролептики. Эти препараты уменьшают многие побочные эффекты, которые остаются серьезной проблемой для психиатрических пациентов.
Оральные контрацептивы изменили мир, говорит Бенет. С этим согласны и другие эксперты. Предоставляя женщинам контроль над своей репродуктивной системой, эти препараты имели далеко идущие медицинские и социальные последствия.
Пациенты с сердечно-сосудистыми заболеваниями сегодня многим обязаны двум революционным препаратам: ланоксину (дигоксин) и лазиксу (фуросемид, также продаваемый как Lo-Aqua).
«Дигоксин попал в этот список, потому что без него многие люди с сердечной недостаточностью умерли бы», — говорит Стоун.
«Изначально у меня был дигоксин, но я перейду на фуросемид [Lasix, Lo-Aqua], один из первых петлевых диуретиков — водные таблетки — который до сих пор остается очень важным лекарством от гипертонии и сердечной недостаточности», — говорит Бенет. . «Болезни сердца очень важны, и фуросемид совершил большой прорыв. Сегодня у нас есть лучшие лекарства, но это был прорыв с точки зрения действительной эффективности. Сейчас у нас так много лекарств от застойной сердечной недостаточности, но многих пациентов можно лечить.
эффективно лечить дешевыми диуретиками».
С точки зрения профилактики сердечно-сосудистых заболеваний, новые лекарства, снижающие уровень холестерина, называемые статинами, обещают оказать огромное влияние. Один из первых таких препаратов, Липитор, попал в список Бенета из-за его «глубокого влияния на снижение уровня холестерина».
Другие эксперты говорят, что статины слишком новы — у них слишком короткий послужной список — чтобы их можно было включить в тот же список, что и пенициллин.
У каждого эксперта, разговаривавшего с WebMD, свой список любимых наркотиков. Вот некоторые из примечательных мест:
- L-допа. «Когда он появился, это было чудесное лекарство для людей с болезнью Паркинсона», — говорит Стоун. «На последних стадиях эти люди совершенно не могут двигаться. Но сделайте им укол леводопы, и они уже через 15–20 минут будут ходить… И это важно также для подтверждения того, что мы знали о механизмах болезнь… Вскоре мы увидим значительные успехи в лечении болезни Паркинсона. И это благодаря первоначальному успеху леводопы».
- Стероиды. «Гидрокортизон и другие кортикостероиды имеют огромный спектр применения в любое время, когда необходим контроль воспаления и иммунная система», — говорит Стоун. «Если бы у нас не было этого препарата, было бы много людей с множеством проблем».
- Виагра. Это был спорный выбор. Большинство экспертов заявили, что не могут заставить себя поставить Виагру или другие препараты для лечения сексуальной дисфункции в один список с лекарствами, спасающими жизнь. Но Стоун приводит убедительные доводы. «Большинство людей согласятся, что тесные физические отношения необходимы для хорошего качества жизни. Тем не менее, миллионы мужчин по всему миру не могут вести половую жизнь», — говорит он. «Это значительно улучшает качество жизни этих мужчин. Это должно быть в списке».
- Капсула. Когда-то по рецепту врача выдавался порошок, который нужно было отмерять и растворять в воде или спирте. Это вызывало не только неудобства, но и частые ошибки, приводящие к передозировкам или недостатку доз. Затем доктор Апджон создал желатиновую капсулу. «Это позволило индивидуально дозировать», — говорит Бенет. «Это предшествует таблеткам. Это начало индивидуализации в том, как мы лечим пациентов».
- Циклоспорин. Циклоспорин — первый препарат, подавляющий иммунную систему. «С появлением циклоспорина у вас есть эффективное лекарство для трансплантации», — говорит Бенет. «Это позволило трансплантатам жить и не отторгаться организмом».
- Лекарства от ВИЧ. Бенет называет класс препаратов против ВИЧ, известных как ингибиторы протеазы. Это не первые лекарства от СПИДа. Но, комбинируя ингибиторы протеазы с другими лекарствами от СПИДа, врачи обнаружили, что они могут поддерживать уровень ВИЧ на таком низком уровне, что пациенты не заболевают СПИДом. Единственная причина, по которой больше экспертов не проголосовало за лекарства от ВИЧ, заключается в том, что они сохраняют место в списке для еще не открытого лекарства, которое на самом деле лечит СПИД.
- Риталин. Гринберг голосует за риталин как за лекарство, которое показало, что у миллионов детей с СДВГ может быть нормальное детство.
И это благодаря первоначальному успеху леводопы».
Затем доктор Апджон создал желатиновую капсулу. «Это позволило индивидуально дозировать», — говорит Бенет. «Это предшествует таблеткам. Это начало индивидуализации в том, как мы лечим пациентов».